Дикий И.С.

Южный федеральный университет, Российская Федерация

ВОЗМОЖНОСТИ ПСИХОФИЗИОЛОГИЧЕСКОЙ ДЕТЕКЦИИ ЛЖИ ПО ПОКАЗАТЕЛЯМ СОБЫТИЙНО СВЯЗАННЫХ ПОТЕНЦИАЛОВ МОЗГА

 

Понятие лжи широко используется в науке, общественной практике и повседневной жизни человека. Вечная проблема человеческой искренности, обмана и лжи многие столетия остается предметом обсуждения в философии, социологии, психологии и других науках. В соответствии с наиболее точным , на наш взгляд, определением, ложь есть «удачная или неудачная осознанная попытка индивида, создать в оппоненте чувство веры в то, что воспринимается самим индивидом как не соответствующее правде» [7, с. 15]. Следовательно, важными характеристиками лжи является её осознанность и произвольность. В подготовке и реализации лжи участвует множество высших психических функций – внимание, память, мышление, эмоции и др. Вместе с тем, традиционное применение полиграфа для детекции лжи позволяет провести комплексный анализ лишь вегетативных показателей, сопровождающих её проявления – электродермальной активности, кровяного давления, дыхания [1]; [3–4] . Для и зучения специфичных когнитивных показателей, связанных с получением, хранением и извлечением скрываемой человеком информации, необходимы дополнительные альтернативные объективные инструментальные методы. В этой связи наибольший интерес для исследователей представляют функции мозга, поскольку их изучение может позволить выявить когнитивно специфичные, непосредственные индикаторы лжи. За последние годы продемонстрированы успехи в исследовании мозговых основ реализации лжи с применением современных психофизиологических методов – томографии, электроэнцефалографии и событийно связанных потенциалов ( ССП) [2; 5–6]. Между тем, вопрос о механизмах мозгового обеспечения лжи все еще не решен. Экспериментальные исследования мозговых механизмов лжи выполнены преимущественно в лабораторных условиях, при которых не достаточно проработан вопрос мотивации испытуемого к продуцированию ложной информации. На сегодняшний день сложился запрос психологов-практиков на разработку новых детекторных методов, позволяющих учитывать осознанность и внутреннюю детерминацию лжи как её основные особенности.

Цель исследования – исследовать возможности психофизиологической детекции лжи по показателям событийно связанных потенциалов мозга.

В исследовании приняли участие 36 студентов (16 юношей и 20 девушек, средний возраст 21,1 год). К испытуемым был применена модель теста на знание виновного. В качестве модели расследуемого события испытуемым предлагалось написать итоговую контрольную работу по учебной дисциплине. При возникновении затруднений им разрешалось воспользоваться подсказкой. Обследуемым давалась информация о местонахождении номера подсказки, названия файла и папки, где она находится. Шрифт подсказки был определённого цвета.   При этом обследуемым сообщалось, что использование подсказки будет влиять на оценку контрольной работы, но этот факт будет устанавливаться в процессе специальной проверки при ответах на дополнительные стимулы-вопросы, содержащие частные признаки использования подсказки (номер подсказки, название папки, где лежала подсказка, цвет шрифта, которым была написана подсказка и т.п.). Сам факт использования участниками эксперимента подсказки объективно фиксировался, но они не знали об этом.

Во время проверки факта использования подсказки при написании контрольной работы зрительные стимулы предъявлялись на экране слайдера в случайном порядке в парадигме oddball с вероятностью предъявления релевантного стимула – 0,2. Длительность экспозиции стимулов составляла 0,3 с, межстимульный интервал – 2,5 с .

ЭЭГ регистрировались с помощью энцефалографа « Энцефалан », версия « Элитная-М » производства МТБ «Медиком», г. Таганрог. Запись ЭЭГ-сигналов велась в диапазоне 1,5-30 Гц от 21 электрода, установленных по монополярной схеме с ипсилатеральными ушными референтами в соответствии с международной системой 10%–20%. Одновременно производилась запись вертикальной и горизонтальной электроокулограммы для устранения мышечных артефактов при движении глаз.

Начало регистрации времени реакции на предъявляемые стимулы, а также построение ССП синхронизировались с моментом предъявления вопроса-стимула на экране слайдера и с моментом нажатия обследуемым левой кнопки компьютерной «мыши». Эпоха анализа при регистрации ССП составила 1000 мс после предъявления вопроса-стимула. Для надёжного выделения компонентов ССП и для улучшения соотношения сигнал/шум производилось не менее 30 усреднений.

Полученные ССП усреднялись по типам стимулов, соответствующим ложным и правдивым ответам. Анализировались амплитуда и пиковые латентности для когнитивных (P300, N400, P650) компонентов ССП .

Сравнение достоверности показателей производилось с помощью параметрического t-критерия Стьюдента. Обработка данных осуществлялась при помощи пакета компьютерных программ «STATISTICA 6.0».

Обобщение результатов проведенного исследования возможности психофизиологической детекции лжи по показателям событийно связанных потенциалов мозга позволило сформулировать следующие выводы.

1.           При реализации правдивых и ложных ответов активизируются одни и те же корковые структуры, но с различной степенью и продолжительностью времени активации.

2.           Характер динамики пространственно-временного распределения паттернов активации коры головного мозга при реализации ложных ответов по сравнению с правдивыми отличается достоверно более выраженной интенсивностью и длительностью мозговых реакций.

3.           Выявлен позитивно-негативно-позитивный комплекс, отражающий различия амплитуды ССП в разных зонах коры мозга при реализации ложных и правдивых ответов, что позволяют их дифференцировать с высокой точностью. Амплитуда позитивного компонента P300 в левой лобной и медиальной теменной зоне, амплитуда негативного компонента N 400 в передней лобной коре и амплитуда позднего позитивного компонента P 650 в центральной и центрально-теменной зонах коры достоверно выше при реализации ложных ответов по сравнению с правдивыми .

Полученные нами результаты можно объяснить следующим образом. По-видимому, левая височная область (зона Вернике ), связанная с восприятием и пониманием вербальной информации, активизируется при восприятии и опознании вызывающих повышение внимания стимулов. Нейтральные стимулы не могут быть опознаны как значимые, т.е. их представленность в оперативной памяти незначительна и в меньшей степени связана с реальностью моделируемого события, поэтому и амплитуда ССП-ответов значительно ниже. Кроме того, следует учитывать, что амплитуда P 300 может рассматриваться как мера внимания, уделяемая редким, неожиданным событиям.

Увеличение амплитуды компонента N 400 может отражать усиление активационных процессов, связанное с необходимостью дополнительной обработки информации. Согласно литературным данным, сличение стимула с эталоном проявляется как негативное волновое различие между ССП на значимый стимул и такой же стимул в отсутствие внимания [5–6]. Учитывая, что негативный компонент N 400 связан с привлечением внимания к стимулу, а также степенью рассогласования, можно предположить, что различия в амплитуде негативности связаны с неконгруэнтностью между воспринимаемым стимулом.

Появление поздних позитивных компонентов на интервале 500-800 мс от начала предъявления стимула может быть связано с процессом воспоминания и обращения к долговременной памяти для извлечения субъективных эталонов, с процессом категоризации стимула и принятием решения об исполнении действия.

Таким образом, в проведенном исследовании подтверждена возможность психофизиологической детекции лжи по позитивно-негативно-позитивному комплексу амплитуд когнитивных компонентов ССП мозга.

Работа выполнена при поддержке Министерства образования и науки РФ в рамках ФЦП «Научные и научно-педагогические кадры инновационной России» на 2009-2013 годы, проект РОСТ-НИЧ-778.

 

Список использованных источников:

1.       Дикий И.С. Информативные признаки инструментальной детекции скрываемой информации у лиц с различными особенностями межполушарной функциональной асимметрии мозга / И.С. Дикий // Российский психологический журнал. – 2009. – Т.6. – №2. – С. 43–46.

2.       Исследование мозгового обеспечения сознательной лжи / [М.В. Киреев, А.Д. Коротков, С.В. Пахомов и др.] // Четвёртая международная конференция по когнитивной науке: тезисы докладов: в 2-х т., Томск, 22–26 июня 2010 г. – Томск: Томский государственный университет. – 2010. – Т. 2. – С. 324–326.

3.       Оглоблин С.И. Инструментальная « детекция лжи»: академический курс / С.И. Оглоблин, А.Ю. Молчанов. – Ярославль: Нюанс, 2004. – 264 с .

4.       Холодный Ю.И. Опрос с использованием полиграфа и его естественнонаучные основы / Ю.И. Холодный // Вестник криминалистики. – 2005. – Вып . 1. – №13. – С. 39–48.

5.       Hamamoto Y. Effects of recall facilitation on P300-based guilty knowledge test   / Y. Hamamoto , S. Hira , H. Ohira // International Journal of Psychophysiology. – 2010. – Vol . 77. Issue 3 . – P. 333.

6.       Ki -Won J. The combination of P3-based GKT and reality monitoring in detecting deception / J. Ki -Won, L. Jang-Han // International Journal of Psychophysiology. – 2010. – Vol . 77. Issue 3 . – P. 330.

7.       Vrij A. Detecting Lies and Deceit: Pitfalls and о pportunities / A. Vrij . – Chichester , England : John Wiley & Sons, Ltd. – 2008. – 488 p.