Д. ф. н. Добреньков В. И., д. э. н. Исправникова Н. Р.

Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова, Российская Федерация

НОВЫЙ ПУТЬ РАЗВИТИЯ РОССИИ: «МОДЕРНИЗАЦИЯ» ИЛИ «НОВАЯ ИНДУСТРИАЛИЗАЦИЯ»

Предисловие.

В Калуге в ноябре 2011 г . прошел Международный дискуссионный клуб «Валдай». В этом году выбрана тема: «Выборы 2011–2012 и будущее России: Сценарии развития на 5–8 лет».

Возможные пути развития России в предстоящем десятилетии обсуждали около ста российских и иностранных экспертов. В конференции принимали участие как члены клуба, так и впервые приглашенные на заседание ведущие эксперты и политологи из 14 стран, включая США, Китай, государства Западной и Восточной Европы.

Для обсуждения членам Валдайского клуба было предложено пять вариантов развития нашей страны. От формирования в будущем жесткого авторитарного режима, по сути, полицейского государства , до демократической революции, сопровождающейся полной сменой элит . Между этими крайностями разместились промежуточные варианты, отражающие различного рода реальные или мнимые компромиссы, на которые, по мнению авторов доклада, могут в определенных условиях пойти власть и общество. Здесь и проведение либерально-демократических реформ , и авторитарная модернизация , и инерционная модель , предусматривающая сохранение в стране «статус-кво». Речь идет о форме «застоя», когда, цитируем сценарий: «давление снизу невелико, ощущение неблагополучности и тупиковости политически не оформлено, внешние вызовы не толкают к немедленным действиям».

Участникам дискуссии предстояло оценить перспективность пяти сценариев и выбрать оптимальный. Но выяснилось, что выбирать не из чего. Ни одна предложенная модель не была, с точки зрения валдайцев, в достаточной степени совершенной, а главное реалистичной. Даже путь, названный составителями доклада «авторитарной модернизацией», хотя, по мнению выступавших, был чуть ближе других сценариев к реальности, также не учитывал слишком многих присущих России факторов развития. «Мы оказались зажаты в старомодной интеллектуальной модели», – констатировал в своем выступлении политолог Вячеслав Никонов. Тем не менее, признание участниками Валдая нереалистичности как минимум четырех из пяти предложенных к обсуждению сценариев привел к появлению сценария шестого . Он вобрал в себя наиболее выверенные, отвечающие вектору общественного развития тренды. Председатель президиума Совета по внешней и оборонной политике, ведущий заседания клуба «Валдай» Сергей Караганов определил этот путь как «накопительную» модель развития . В будущем она, по его мнению, будет конкурировать, но, возможно, вполне мирно уживаться с моделью «авторитарной модернизации».

Почему «накопительная» модель в глазах большинства собравшихся в Калуге политологов выглядит наиболее реалистично? Ее отличительная черта – плавное, без рывков накопление сил для будущих изменений, которое будет происходить с одновременным «переформатированием» социального состава общества. Один из участников дискуссии назвал такое состояние страны «застоем с позитивным трендом». Приоритеты: инновации, развитие конкурентных преимуществ несырьевых отраслей. Путин дал свое название этой модели – «новая индустриализация».

I . «Новая индустриализация» – новый путь развития России.

1. 1. В. Путин о «новой индустриализации» .

Как сообщала газета ВЗГЛЯД, 20 мая 2011 г . Путин, выступая в Госдуме с отчетом о деятельности правительства, заявил о новом пути развития страны .

России необходима новая индустриализация – опережающее развитие всех несырьевых отраслей национальной экономики, считает премьер-министр Владимир Путин:

«Речь идет именно о современной индустрии, способной выпускать конкурентную продукцию, востребованную и в России, прежде всего в России, и в мире, основанной на таких базовых рыночных понятиях, как рентабельность, спрос, окупаемость инвестиций» (РИА «Новости» 26 мая 2011 г .).

По словам Путина, главной движущей силой этого проекта должен стать частный бизнес. Он подчеркнул, что ей может быть только бизнес, так как государство исключительно создает условия для его работы:

«Прежде всего, наш средний производственный бизнес, то новое поколение современных предпринимателей, которое все увереннее заявляет о себе в России, и связывает с ней свое будущее» (РИА «Новости» 26 мая 2011 г .).

«Убежден, нам необходимо запустить новую волну индустриального, технологического развития России», – заявил премьер. Этот путь, по его словам, поможет России через десять лет войти в число пяти крупнейших экономик мира с уровнем ВВП в 35 тыс. долларов на человека (ВЗГЛЯД, 20 мая 2011 г .).

1. 2. Таким образом, видимая цель: новое индустриальное общество.

В элите фактически сложился консенсус по поводу того, что разговоры о «рывке в постиндустриальное общество» в условиях фактической деиндустриализации наивны и непродуктивны. Главная текущая задача – «перезапустить» национальную промышленность. Страна должна научиться в массовых масштабах производить конкурентоспособные товары – и сама должна стать конкурентоспособной. Для этого, если необходимо, нужно будет закупать технологии и даже оборудование.

При этом проблема «новой индустриализации» может повиснуть в воздухе нереализованных возможностей, если она не будет привязана к соответствующему технологическому укладу (ТУ). Последний формирует цели и эффективные траектории развития существующей модели экономики.

В последнее время надежды общества связывают с инновациями, которые должны послужить основой новой экономики. Одно из самых широко цитируемых в экономическом сообществе направлений в рамках теории инновационного развития – концепция технологических укладов. Эту концепцию предложил российский экономист Сергей Глазьев [1].

Согласно этой концепции каждому укладу, присущие свои особенности социальной жизни общества, роль государства в управлении производством, страны-доминанты, их политика, перспективные научные направления и степень их значимости в производстве. Будущий ТУ зарождается в недрах текущего, и вступает в силу, когда последний исчерпывает свою возможность и теряет эффективность по увеличению нормы прибыли.

Глазьев дает такую периодизацию ТУ:

Первый ТУ . Период: 1770–1830 годы. Ядро: Текстильная промышленность, текстильное машиностроение, выплавка чугуна, обработка железа, строительство каналов, водяной двигатель. Ключевой фактор: Текстильные машины.

Второй ТУ. Период: 1830–1880 годы. Ядро: Паровой двигатель, железнодорожное строительство, транспорт, машино-, пароходостроение, угольная, станко-инструментальная промышленность черная металлургия. Ключевой фактор: Паровой двигатель, станки.

Третий ТУ. Период: 1880–1930 годы. Ядро: Электротехническое, тяжелое машиностроение, производство и прокат стали, линии электропередач, неорганическая химия. Ключевой фактор: Электродвигатель, сталь.

Четвертый ТУ. Период: 1930–1970 годы. Ядро: Автомобиле-, тракторострое­ние, цветная металлургия, производство товаров длительного пользования, синтетические материалы, орга­ническая химия, производство и переработка нефти. Ключевой фактор: Двигатель внутреннего сгорания, нефтехимия.

Пятый ТУ. Период: с 1970 до 2010 годов. Ядро: Электронная промышленность, вычислительная, оптико-волоконная техника, программное обеспечение, телекоммуникации, роботостроение, производство и переработка газа, информационные услуги. Ключевой фактор: Микроэлектронные компоненты.

При этом основная причина «межукладных» кризисов состоит в том, что общество запоздало реагирует на необходимость смены (обновления, усовершенствования) производительных сил. Страны, первые приспособившиеся к новым условиям, оказывались в будущем «на коне». При этом следует добавить, что обычно эти же страны успевают быстро приспособиться и к следующему ТУ, новички здесь появляются редко. Например, исключительный, в этом смысле, феномен СССР объясняется тем, что его индустриализация происходила как раз во время становления нового ТУ– в 30-е годы прошлого века, и это обстоятельство позволило сформировать его производительные силы соответственно новым требованиям мирового производства. Произойди индустриализация хотя бы на пять лет раньше или позже – неизвестно, кто бы выиграл во Второй мировой и как бы сложилась наша история.

1. 3. Историческая справка. Социалистическая – сталинская модель индустриализации.

С чисто экономической точки зрения нельзя не признать: на ранних стадиях сталинской индустриализации (когда доля занятости вне сельского хозяйства не превышала 50%) они позволяли обеспечивать высокие темпы индустриализации, промышленного роста.

При этом факторы, обусловившие аномально высокие темпы социалистической индустриализации в России – снижение уровня жизни сельского населения, небывалые масштабы перераспределения ресурсов из традиционной аграрной сферы в промышленность, – порождают и самую серьезную, затянувшуюся на десятилетия аномалию социалистического роста: расходящиеся траектории развития промышленности и сельского хозяйства.

Вместе с тем известно, что в странах, избравших социалистическую модель индустриализации, масштабы национального накопления перестают зависеть от трудно управляемых параметров – частных сбережений и инвестиций. Высокий уровень налогообложения здесь не подавляет хозяйственной активности. Она не зависит от автономных решений частных предприятий. Каналы бегства капиталов перекрыты всеобъемлющим административным контролем. Тоталитарный политический контроль снимает ограничения на объем ресурсов, которые государство мобилизует на цели накопления. Формирующаяся высокая норма национальных сбережений позволяет совершить индустриальный рывок, форсировать темпы экономического роста. Эгалитаризм и динамично развивающаяся индустрия делают официальную идеологию доступной и убедительной.

Как итог проведения социалистической индустриализации:

· господство государственной собственности, ликвидация независимой от власти легитимной частной собственности, доминирующая роль государства в мобилизации национальных сбережений, их распределении и использовании;

· охватывающая экономику страны управленческая иерархия, которая обеспечивает координацию хозяйственной деятельности прямыми распорядительными актами; Утрата рынком своей главной роли – основы микроэкономического регулирования, удаление его на периферию хозяйственной жизни;

· догоняющая импортозамещающая индустриализация на базе перераспределения ресурсов из аграрной сферы в промышленную как основа структурной политики;

· жесткий политический контроль и политика репрессий, исключающие любые несанкционированные формы массовой активности;

· мессианская идеология, сулящая воздаяние завтра за воздержание и самоотверженный труд сегодня;

· милитаризм, приоритет развития военной промышленности, выпуска вооружений, аномально высокая доля военных расходов в ВВП.

Мы не склонны проводить здесь параллели с возможной конструкцией «новой индустриализации» 2012 г ., однако определенные вопросы данная схема вызывает.

1. 4. Россия в концепции технологических укладов.

Анализ нынешнего состояния российской экономики показывает, что она в основном функционирует в рамках четвертого технологического уклада с элементами пятого, т. е. в области технологии мы отстали от передовых стран мира как минимум на 40 лет. Сегодня пятый уклад в масштабах мировой экономики близок к пределам своего роста: взлет и падение цен на энергоносители, образование и крах финансовых пузырей можно считать верными признаками завершающей фазы жизненного цикла доминирующего ТУ и начала структурной перестройки экономики на основе следующего – шестого технологического уклада. Его становление и рост будут определять глобальное развитие в ближайшие два-три десятилетия. Для шестого технологического уклада при сохранении ведущей роли отраслей пятого характерны интеллектуализация производства, использование нано- и безотходных технологий, переход к новой энергетике, индивидуализация продукта. При этом Россия обладает потенциалом, необходимым для завершения перехода к пятому технологическому укладу с одновременным занятием ниш (10–15% мирового рынка) в рамках шестого технологического уклада.

В качестве примеров таких ниш могут быть рассмотрены следующие.

­ новая энергетика ;

­ трансконтинентальный транзит ;

­ экологически ориентированное сельское хозяйство ;

­ экологический туризм ;

­ информационные технологии, информационная демократия ;

­ гуманитарные технологии .

Таким образом, «новая индустриализация» – одновременное решение внутренних проблем и четвертого, и пятого, и шестого укладов. И в этом ее главная проблема. Хватит ли на все это сил и денег?

Такое положение России в рамках технологических укладов требует решение ряда стратегических проблем.

1. 5. Выбор ориентации.

1) на внешние рынки сбыта или на внутренний рынок;

2) на импорт технологий или на собственный научно-технологический потенциал.

Категорический выбор в каждой из этих пар не вполне уместен, но определенные акценты расставить необходимо. Рассмотрим их поочередно.

1) Выбор приоритета: экспорт или импортозамещение?

Некоторые эксперты справедливо отмечают, что внутренний российский рынок недостаточен для того, чтобы обеспечить количественные и качественные параметры промышленного роста, аналогичные корейскому, японскому и, тем более, китайскому экономическому чуду. Импортозамещение не будет долгосрочно успешным без ориентации на внешние рынки.

Однако внешние рынки промышленной продукции заняты и одним из главных факторов конкурентоспособности на них является дешевая рабочая сила. Т. е. выбор в пользу экспортно-ориентированной индустриализации будет означать поддержание (а то и организацию) режима искусственной бедности населения . Что проблематично не только с политической и этической точки зрения, но и с точки зрения эффективности. Дело в том, что бедное население может быть производительным, дисциплинированным, трудоспособным только на выходе из традиционного общества – таковым оно и было, например, в Южной Корее и ряде других стран Восточной Азии на этапе индустриализации. Но в России традиционное общество и все связанные с ним конкурентные преимущества давно и необратимо утрачены. В наших условиях высокую производительность труда может дать только «европейский», а не «азиатский» подход к рабочей силе, т. е. ставка не на дешевизну рабочей силы, а на ее квалификацию, инновационность, производительность.

Это означает, что приоритетной на данном этапе должна быть ориентация на внутренний рынок (масштабное импортозамещение) при необходимой компенсации рисков и издержек этой стратегии. В частности, возможны:

- экстенсивное расширение внутреннего рынка за счет региональной экономической интеграции,

- его интенсивное расширение за счет развития платежеспособного спроса со стороны государства, бизнеса, населения, а также опережающего развития инфраструктуры,

- радикальная демонополизация условий хозяйственной деятельности внутри страны при взвешенном протекционизме в отношениях с внешним миром.

Наряду с этим, одна из главных задач развития, ориентированного на внутренний рынок, состоит в преодолении его сегодняшней региональной «разорванности», что означает:

- во-первых, восстановление связности российского социально-экономического пространства за счет массированного инфраструктурного развития и поощрения горизонтальных межрегиональных форм сотрудничества,

- во-вторых, сглаживание экономического неравенства между различными регионами РФ, в том числе за счет «прикрепления» капиталов к территориям (регистрации крупнейших компаний-налогоплательщиков в тех регионах, где расположены их основные промышленные активы, и иных мер).

2) Проблема доступа к технологиям.

Это одно из главных ограничений «новой индустриализации». Импорт промышленных технологий может быть хорошим решением в тех случаях, когда он осуществим на приемлемых условиях – политических, финансовых и иных. Однако он явно не может быть панацеей для новой индустриализации, поскольку, как правило, доступен лишь в отношении устаревших технологий, и то далеко не всегда (вспомним недавний прецедент с продажей Opel, когда доступ к далеко не самым передовым технологиям автомобилестроения стал главным камнем преткновения в международной сделке). Как правило, лидеры развития готовы продавать нам лишь устаревшие технологии. Поэтому заведомая преимущественная ориентация на импорт создаст не догоняющую, а вечно отстающую индустриализацию. Базовой ставкой государства должна быть опора на остатки советского научно-технического потенциала для формирования национальной инновационной системы.

Для этого, в частности, представляется целесообразным:

- развитие системы академгородков (финансирование существующих и строительство новых), с приданием им функций образовательных центров.

- опережающее развитие нескольких ведущих университетов с повышенными стандартами требований (к преподавателям и студентам) и повышенными стандартами оплаты.

- размещение (по американскому опыту) регулярных заказов на научные разработки от крупнейших государственных ведомств (Минобороны, МВД, ФСБ, Министерство образования и др. ).

- создание национальной биржи – полноценной площадки для венчурных размещений, где государство в лице научной комиссии и соответствующего ведомства по научным инвестициям, а также заинтересованные корпорации будут покупать пакеты акций в перспективных проектах, обеспечивая тем самым финансирование их развития.

Одно из преимуществ самостоятельного инновационного развития (перед стратегией импорта технологий) состоит в том, что, по мнению ряда ведущих мировых экономистов, глобальный экономический кризис связан с исчерпанием потенциала роста, заложенного в прежнем лидирующем пятом технологическом укладе. Соответственно, сугубо догоняющая «инноватизация» будет попыткой включиться в почти завершенную гонку. Новые центры глобального роста, с высокой вероятностью, будут связаны с элементами нового шестого технологического уклада.

1. 6. Условия реализации концепции «новой индустриализации».

I . Инновационный экономический рост (Путин). Он характеризует состояние общественного воспроизводства в целом, когда развитие происходит в основном за счет широкого использования технических, технологических, организационно-управленческих и иных нововведений, опирающихся на новейшее научное знание в соответствующих областях.

«Для достижения качественного рывка в экономике, для повышения национальной конкурентоспособности – необходимо масштабное внедрение инноваций. Государство будет стимулировать технологическое перевооружение и помогать бизнесу получить доступ к современным технологиям.» (Предвыборная программа партии «Единая Россия» на выборах Президента России, 27 ноября 2011 г .).

II . Главным источником экономического роста выступает предпринимательская деятельность (Путин). Именно она, соединяя, комбинируя предметы, средства труда и рабочую силу, определяет характер экономического роста: он может осуществляться за счет все большего вовлечения ресурсов на традиционной технологической базе (экстенсивный тип экономического роста) или более эффективного их использования (интенсивный тип), в том числе на основе нововведений, опирающихся на использование результатов научного знания (инновационный тип экономического роста).

«Мы обеспечим все необходимое содействие российскому бизнесу – тем нашим предпринимателям, которые связывают своё будущее именно с нашей страной, строят здесь заводы, фабрики, внедряют новые технологии, осваивают российские пространства, завоёвывают позиции на мировом рынке. Но и бизнес в свою очередь должен понимать, что прятать активы и деньги по «офшоркам» или уходить от социальных обязательств – это не по совести и недопустимо, так же как экономить на безопасности производства, на несоблюдении требований экологического характера, нарушать трудовые права работников.» (Выступление лидера партии, председателя правительства РФ В. Путина на съезде Всероссийской политической партии «Единая Россия», 27 ноября 2011 г . ).

II . Как вписывается теория «новой индустриализации» в концепцию модернизации?

Практически все участники развернувшейся в российском обществе за последние пять лет дискуссии по проблемам модернизации согласны с тем, что основными целями социально-экономического развития нашей страны являются обеспечение высокого качества жизни, создание современных эффективных институтов и развитого гражданского общества, поддержание высокого престижа России в мире. По мнению большинства экспертов, эффективная стратегия достижения этих целей должна предусматривать:

- расширение частной инициативы и конкуренции;

- эффективную социальную и промышленную политику;

- налаженное взаимодействие бизнеса, государства и общества;

- сильное (но не чрезмерно сильное) государство;

- повышение качества институтов (защищенность прав собственности, независимость и неподкупность судей, снижение уровня коррупции, укрепление законности, улучшение качества государственного управления);

- обеспечение высокого уровня человеческого капитала;

- создание инновационной экономики.

Таким образом, «область согласия» достаточно широка, но имеется и ряд принципиальных расхождений относительно очередности, возможных сроков и рациональных методов решения этих задач. Прежде всего разногласия возникают в связи с вопросом о том, должна ли стратегия модернизации опираться в первую очередь на методы и инструменты стимулирования экономического роста («новая индустриализация»), либо следует сосредоточить усилия на совершенствовании институтов («институциональная модернизация»).

Сторонники «институциональной модернизации» полагают, что прежде всего необходимо проводить институциональные реформы, направленные на улучшение качества институтов, подавление коррупции, устранение административных барьеров, совершенствование человеческого капитала и т. п. Если эти задачи будут решены хотя бы частично, то рынок в основном сам справится с задачей быстрого роста. А в случае трудностей ему поможет квалифицированное и честное государство [2].

Сторонники «новой индустриализации» (технологический подход) отмечают, что «в условиях низкой эффективности российской экономики усилия по созданию рыночных институтов слабо результативны. Сами же институты фактически работают на закрепление экспортно-сырьевой модели развития» [3]. Поэтому необходима «капитализация сравнительных преимуществ российской экономики» [3], то есть интенсификация вложений в сектора и отрасли, обладающие потенциальной «конкурентоспособностью». В дальнейшем доходы, полученные от реализации этих проектов, следует направить на «обеспечение технологической модернизации основной массы обрабатывающих отраслей» [3].

Как правило, сторонники обеих точек зрения предполагают, что доминирующая роль в формировании стратегии модернизации принадлежит государству. Таким образом, оба подхода относятся к классу стратегий, которые можно назвать модернизацией «сверху» или авторитарной модернизацией . Этот термин не следует понимать слишком буквально. Все авторы соответствующих программ признают, что для успеха стратегий необходимо взаимодействие государства, бизнеса и общества.

При этом нынешняя правительственная практика (В. Путин) больше напоминает попытку осуществления «технологического подхода» к модернизации «сверху» (национальные проекты, федеральные программы, госкорпорации), а провозглашаемая Д. Медведевым государственная идеология– призыв к проведению с этой целью институциональных преобразований.

Таким образом, существуют два основных типа стратегии модернизации «сверху».

Первый тип «авторитарной модернизации» нацелен на инициацию и поддержание быстрого экономического роста за счет использования правительством тех или иных инструментов промышленной политики: гарантий по кредитам, налоговых освобождений, субсидий, государственных капиталовложений и т. п. Современный вариант модернизации сверху предусматривает разработку долгосрочных планов развития экономики с последующим созданием стимулов к участию в этой программе частного сектора на основе государственно-частного партнерства. Именно этот тип модернизации «сверху» можно отнести к «новой индустриализации».

Однако формирование и реализация стратегии модернизации «сверху», основанной на стимулировании экономического роста, сталкивается со значительными трудностями. Одно из основных препятствий – высокая степень неопределенности, не позволяющая оценить результаты с достаточной точностью. Поскольку программа неизбежно содержит ошибки и воспринимается как навязанная извне, она может потерять кредит доверия.

Второй тип стратегии «авторитарной модернизации» ориентирован на институциональные реформы. В их основе могут лежать идеи национализации либо, наоборот, разгосударствления, укрепления законности, борьбы с коррупцией и т. п.

При этом основной смысл концепции «институциональной» модернизации – переход к эффективной траектории развития реформ. Институциональная траектория называется эффективной, если она согласована с ресурсными, технологическими и институциональными ограничениями и предусматривает встроенные механизмы, стимулирующие запланированные изменения институтов и предотвращающие возникновение дисфункций, институциональных и коррупционных ловушек. В частности, эффективная траектория должна:

- учитывать реальную необходимость принятия политических решений о реформах и риски, связанные с отказом от них;

- учитывать статическую и динамическую комплементарность институтов, предусматривая рациональную последовательность институциональных изменений;

- обеспечивать привлечение ресурсных, технологических и институциональных возможностей вдоль траектории;

- формировать институциональные ожидания, стимулирующие движение вдоль траектории;

- предусматривать, по крайней мере, частичную компенсацию потерь основным группам экономических агентов, которые могли бы проиграть вследствие институциональных изменений, осуществляемых государством;

- сочетаться с государственной политикой стимулирования экономического роста.

Многочисленные примеры показывают, что выполнение этих требований обеспечивает высокие шансы на успех реформ, а их нарушение, напротив, ведет к чрезмерно высоким издержкам, дисфункциям, институциональным и коррупционным ловушкам.

Для проведения реформ страны «экономического чуда» выбирали эффективные институциональные траектории, используя стратегию промежуточных институтов и опираясь на институциональные инновации.

Таким образом, чтобы добиться «экономического чуда» в России, нельзя игнорировать институциональную систему при выработке стратегий экономического развития, совместимую с имеющимися культурными, политическими и институциональными ограничениями.

Наш основной вывод: определение содержания национальной стратегии, формирование на ее основе конкретных программ – безусловно, прерогатива и обязанность государственной власти. Но выработка предложений по концепции такой стратегии, понимаемой как комплекс ключевых идей, взглядов, принципов, дающих целостное представление о возможных сценариях развития общества, – зона ответственности науки. Власть же несет ответственность за выбор того или иного сценария, на основе которого и формируется стратегия.

Список использованных источников:

1. Глазьев С. Мировой экономический кризис как процесс смены технологических укладов / С. Глазьев // Вопросы экономики. – 2009. – № 3.

2. Мау В. Экономическая политика 2007 года: успехи и риски / В. Мау // Вопросы экономики. – 2008. – № 2.

3. Коалиции для будущего. Стратегии развития России / Коллектив экономистов «СИГМА». – М.: Промышленник России, 2007.

4. Российское экономическое чудо: сделаем сами. Прогноз развития экономики России до 2020 года. – М.: Деловая литература, 2007. – С. 120–122.