К.и ст .н. Лепешкина Л.Ю.
Поволжский государственный университет сервиса, г. Тольятти, Российская Федерация
Обряды и ритуалы жизненного цикла народов Поволжья в историческом краеведении
В самом широком смысле историческое краеведение изучает природу, историю, хозяйство, население края, его культуру, быт, то есть данная наука тесно связана с историей и географией, археологией и искусствоведением, этнографией и другими областями социогуманитарного знания. Но в отличие от этих наук краеведение не только изучает, но и оценивает значительность событий, ценность памятников, красоту пейзажей, выявляет общее для страны и края, а также черты, присущие только ему. Важной особенностью краеведения является то, что это не только наука, но и деятельность: созидательная, направленная на сохранение природных и культурно-исторических богатств края, и популяризаторская, открывающая что-то совершенно новое, ценное широкой публике.
В этом определении выделяются два существенных момента: во-первых, всесторонность изучения края и, во-вторых, изучение, как правило, не профессионалами, а местным населением, для которого отдельная часть страны становится родной. Таким образом, краеведение – это целостное знание о родной местности. Оно объединяет в себе знания о природе, о культуре и культурных традициях, о промышленности; включает вопросы геологии, археологии, этнографии, экологии, лингвистики, архитектуры, искусствоведения и ряд иных. Причем все это изучается не отдельно одно от другого, а синтетически, комплексно и ретроспективно. Стержнем в таком изучении, несомненно, является история.
Краеведение как народное знание о своих родных местах зародилось в далеком прошлом. У всех народов мира во все времена были люди, хорошо знавшие окружающую их местность, ее природу, прошлое и современную жизнь. Мировая и отечественная история повседневности накопила значительный материал по быту и семейной обрядности народов России, в том числе поволжского региона. Обряды и ритуалы жизненного цикла народов Поволжья с научной точки зрения стали изучаться в XVIII веке, хотя внимание к себе начали привлекать в XVI–XVII вв. Отрывочные сведения или только упоминания о них встречаются в трудах иностранных авторов (Сигизмунда фон Герберштейна, Энтони Дженкинсона и др.) [2; 4 ] . Среди них выделяется книга французского капитана Жака Маржерета «Состояние Российской империи и великого княжества Московии. С описанием того, что произошло там наиболее памятного и трагического при правлении четырех императоров, а именно, с 1590 года по сентябрь 1606» (впервые издана в Париже в 1607 году) [11]. В ней описывались народы, населявшие в тот исторический период Россию, а именно находившиеся под властью русских татары и другие магометанские нации. Помимо этого, Жак Маржерет уделял в своем труде внимание народам, не являвшимся ни христианами, ни магометанами и создавшими собственную мифологическую картину мира, в центре которой находились культы разных животных. К таковым народам могут быть отнесены, например, чуваши, марийцы, удмурты, мордвины со своим особым мироощущением и восприятием действительности.
Достаточно скудные сведения о чувашах, татарах и других народах оставил подьячий Посольского приказа Г.К. Котошихин, отметивший в своем сочинении «О России в царствование Алексея Михайловича» особую роль этих народов в охоте на соболей. Этих зверей «бьют из луков и из пищалей, и иным обычаем ясачные люди, Татаровя и Чюваша и Вотяки и иные; а окроме тех людей ловити и бити никому не велено» [8, с. 77].
XVI–XVII вв. можно назвать периодом первых кратких упоминаний о народах России. Он охватывает очень большой временной отрезок и включает разнообразные источники (работы восточных авторов, русские летописи, труды западноевропейских дипломатов и путешественников), но их можно объединить, так как все сведения этого периода носят фрагментарный, поверхностный характер. Нередко материалы о народах России объединялись в общую главу, как это сделали, например, Георгий Тектандер фон дер Ябель в 1602–1604 гг. и Адам Олеарий в 1633, 1636 и 1639 гг. в своих подробных описаниях путешествия в Московию и Персию [9; 12]. Это объясняется тем, что на данном этапе не появилось еще необходимости более подробного и конкретного изучения жизни народов России, а письменные источники представляли собой краткие очерки или летописи.
В XVIII веке начинается новый этап в изучении народов Поволжья. Определяющей вехой для этого направления явилась реформаторская деятельность Петра I. Для петровской России особенно актуальным было становление и развитие географических знаний в рамках освоения областей, приобретенных Россией в XVI–XVII вв., с целью всестороннего их изучения и содействия процветанию страны. Особенно выделялись достоверностью среди исследований повседневной культуры народов России работы шведских военнопленных, оставшихся в нашей стране после Полтавской битвы. Наибольшей известностью и популярностью пользовался труд пленного шведского офицера, проведшего в Сибири тринадцать лет, Ф.И. Страленберга «Гисторическое и географическое описание о древнем и новом состоянии Полуночно-восточной части Европы и Азии паче же Империи Российской которая из оных за полуночную часть признается» (издан в России в
К 20–30-м гг. XVIII века в географических исследованиях начинают участвовать и русские специалисты. На начальном этапе исследований предполагался сбор фактического материала для создания карт, географических описаний различных регионов страны, учета этнического и конфессионального состава населения. Ценным вкладом в изучение российской семейной обрядности стали исследования В.Н. Татищева и Н.М. Карамзина. При описании истории Государства Российского они не оставили без внимания вопрос об обрядовой культуре поволжских народов. Анализ традиционной обрядности в России был осуществлен в исторических работах С.М. Соловьева, В.О. Ключевского, М.Н. Покровского и др.
В 1777 году в связи с губернской реформой Сенатом был издан Указ о составлении топографических описаний всех губерний России, и уже в 80-е гг. такие описания были составлены по многим губерниям. Они содержали сведения о природе, историческом прошлом и современной хозяйственной деятельности населения.
Важную роль в становлении исторического краеведения в России сыграл М.В. Ломоносов. Он составил и разослал в разные регионы страны анкету с вопросами по экономике, географии, истории, культуре. На основе этих анкет М.В. Ломоносов издал труд «Топографические известия, служащие для полного географического описания Российской Империи». Более того, в этот период отечественной истории появились исследования, посвященные обрядам и ритуалам народов Поволжья, Г.Ф. Миллера «Описание живущих в Казанской губернии языческих народов, яко-то: черемис, чуваш, вотяков», Палласа П.С. «Петра Симона Палласа путешествие по разным провинциям Российского Государства», И.-Г. Георги «Описание всех обитающих в Российском государстве народов», С.Г. Гмелина «Путешествие по России для исследования трех царств естества». Все вышеперечисленные исследователи подметили одну важную особенность обрядов народов Поволжья – общность и наполненность различными мифологическими символами.
Исследователь Г.Ф. Миллер, путешествуя по России в 1733–1743 гг., при описании обрядов и ритуалов жителей региона уделял внимание устройству места для жертвоприношений, которое располагалось за густыми лесами и до него было весьма сложно добраться [6]. Это упоминание говорит нам о стремлении черемис (марийцев), чувашей и вотяков (удмуртов) быть в духовном единении с природой, сохранить свои обряды скрытыми от посторонних глаз и никому не дать нарушить свой покой.
Особо следует отметить исследование П.С. Палласа. Посетив два раза Поволжье в 1773 и 1793 гг., Паллас описал динамику изменений в повседневной культуре народов региона.
Немецкого исследователя Иоганна-Готлиба Георги также привлекли обычаи и обряды народов Поволжья, а именно: поведение за обедом или ужином, процесс чествования новорожденного, сватовство, свадьба, похороны, жертвоприношение, восхваление богов. Кроме того, он осуществил первую классификацию праздников, разделив их на «кереметные» (или общие), к которым ученый отнес жертвоприношения, и на «семейственные», к которым он причислил родильные, свадебные и похоронные обряды [1].
В своем труде Иоганн-Готлиб Георги детально описывал чувашский обряд погребения. Мужчины и женщины провожали покойника на кладбище, где могила рылась с запада на восток и усопшего клали головой на запад. На могиле при зажженных свечах оставляли блин и кусок вареной курицы с фразой: «Это тебе пригодится!». Также на могилу родственники бросали худое одеяние усопшего, мылись и «подвеселяли себя пирушкой в той избе, из которой вынесли покойника» [1, с. 83].
Ценным источником по изучению обрядов жизненного цикла чувашского народа в XVIII веке является этнографический очерк «О чувашах», написанный симбирским землемером К.С. Мильковичем. Это описание считается первым, составленным местным человеком. Сам автор очерка относился к чувашам весьма уважительно: «Чуваши народ отменно благодарный и противу оказанных им благодеяний столько чувствительны, что не только противу благодетелей своих изъявляют безковарные знаки своего искреннего почитания и любви, но если б того их благодетеля и в живых более не было, а чрез долгое время после родственника его они увидят, то и ему всего, что чувствительность и не лицемерная благодарность требует, изъявляют» [7, с. 485]. В работе К.С. Мильковича содержатся более подробные сведения по сравнению с его предшественниками о языческой религии и похоронно-поминальных обрядах чувашей. Немало страниц в своем произведении исследователь посвятил обрядам кровавого жертвоприношения в честь умерших родственников. В частности, он отмечал, что особенно торжественно и с почтением приносили в жертву овцу на седьмой день по кончине человека [7, с. 492].
Историография традиционной культуры народов Поволжья в первой половине XIX века не отличается большим разнообразием. Среди работ того периода времени следует назвать исследование 1828 года протоиерея А.С. Протопопова «Краткое описание суеверий чуваш» [10]. В данном исследовании затрагиваются вопросы, связанные с религиозными верованиями и обрядами чувашского этноса, но вместе с тем оно по сравнению со сведениями К.С. Мильковича не привносит ничего нового в этнографию чувашей.
Во второй половине XIX века немаловажное значение в составлении картины обрядов жизненного цикла чувашей, казанских татар и татар-кряшен имеют работы зарубежных, русских, чувашских и татарских этнографов: В.А. Сбоева, Н.И. Золотницкого, В.К. Магницкого, Д. Месароша, Н.В. Никольского, С.М. Михайлова, А. Фукс, А.С. Иванова, Г.И. Комиссарова, Н.Ф. Катанова, М.А. Машанова. Много сделано для развития исторического краеведения в Поволжье Русским географическим обществом, основанном в 1845 году в Санкт-Петербурге по инициативе мореплавателя Ф.П. Литке и историка К.И. Арсеньева. Под руководством П.П.Семенова-Тян-Шанского были подготовлены многотомные издания: «Географо-статистический словарь Российской Империи» и «Россия. Полное географическое описание нашего Отечества».
В XIX веке Губернские архивные комиссии занимались выявлением, сохранением, систематизацией, описанием исторических памятников, организацией музеев, изданием краеведческой литературы, пропагандой знаний о своем крае. По инициативе Московского археологического общества с 1869 года в различных городах проходили археологические съезды, в которых участвовали профессора, руководители архивов, местные краеведы-любители. Усилению интереса к краеведению способствовало и духовенство: издавались епархиальные ведомости, составлялись церковно-приходские летописи (например, «Известия по Казанской епархии», «Самарские Епархиальные Ведомости»).
На рубеже XIX–XX столетий получило распространение и само понятие «краеведение». До 1917 года был распространен термин «родиноведение». К 1917 году краеведение уже занимало значительное место в культурной и общественной жизни больших и малых городов.
После Февральской революции многие краеведы проявили большую самоотверженность в спасении, охране и использовании памятников истории и культуры (особенно имений, частных коллекций). А затем они активно включились в краеведческую деятельность послереволюционных лет: организацию музеев, архивов, библиотек.
Наиболее важным и интересным этапом развития исторического краеведения, получившим название «золотого десятилетия», стал период с 1917–1918 по 1929 гг. Краеведческое движение возглавляли тогда ведущие ученые страны: академик Д.Н. Анучин, этнограф и писатель В.К. Арсеньев, востоковед и лингвист Н.Я. Марр, создатель экскурсионного метода обучения истории И.М. Гревс, геохимик и минералог А.Е. Ферсман, археолог А.А. Спицын и другие. С 1917 по 1927 гг. число краеведческих учреждений и организаций увеличилось более чем в 10 раз: по неполным данным, со 155 до 1761 организации. Многие учреждения выпускали свои печатные издания [ 5, с. 5 ] .
Основными задачами данных краеведческих организаций и учреждений были изучение родного края, сохранение памятников, защита природы, распространение знаний об Отечестве. Краеведы спасали от уничтожения бесценные шедевры древнерусской живописи и прикладного искусства, исторические раритеты, редчайшие книги и старинные документы, препятствовали разрушению археологических и уникальных природных объектов. В то время во главе краеведческого движения стоял выдающийся ученый академик С.Ф.Ольденбург.
После окончания гражданской войны стала очевидной необходимость координации деятельности краеведов. В стране проводились различные краеведческие конференции. К середине 1927 года их состоялось более 100. Было создано Центральное бюро краеведения, издавались краеведческие журналы.
Позднее, со второй половины 20-х гг. прошлого века, усилилось стремление к политической идеологизации работы краеведов. К руководству краеведением пришли люди, имевшие преимущественно опыт партийной или государственно-аппаратной работы. Историческое краеведение как «гробокопательство» призывали ликвидировать. Началась травля краеведов в прессе, обвинения в организации заговоров, вредительстве. В то время, когда стремились все нивелировать, краеведы считали своим долгом выявлять своеобразие региона, предотвращали попытки унифицировать приемы хозяйствования без учета местных особенностей – природных и социальных. Массовое разрушение старинных, особенно церковных, зданий влекло за собой наказание тех, кто видел в них памятники культуры и истории, боролся за их сохранение. В результате то, что мы называем «37-м годом», для краеведения наступило еще в 1929–1930 гг.
К середине 30-х гг. XX века были ликвидированы оставшиеся краеведческие организации, закрыты региональные музеи. Многие краеведы были репрессированы.
В настоящее время стало очевидным, что разгром краеведения в 30-е гг. прошлого столетия нанес непоправимый урон исследованиям повседневной культуры России. На долгое время было забыто даже само слово «краеведение». Лишь некоторые самоотверженные ученые Поволжья, как Е.П. Бусыгин, Н.В. Зорин, Н.В. Лештаева и др., пытались в годы советской власти собрать и систематизировать сведения об обрядности народов региона. В частности, упомянутые нами специалисты в своих работах выявляют региональные особенности свадебных и погребально-поминальных традиций русских и показывают в них роль ритуальной символики.
Новый подъем в развитии исторического краеведения начался в середине 80-х гг. XX века. Руководство этим процессом взял на себя Советский фонд культуры, возглавляемый академиком Д.С. Лихачевым. На местах краеведческие начинания поддержали отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК), географического общества «Знание». Благодаря усилиям этих организаций созываются всесоюзные совещания, предпринимаются попытки объединить краеведов страны [5, с. 5]. Немаловажную роль в современных исследованиях культуры народов Поволжья играет Русское географическое общество. Мы, как его члены, видим воочию необходимость труда его деятелей, направленного на сохранение традиций жителей региона как историко-культурного наследия и объекта этнотуризма.
Всё вышеизложенное нами дает основание сделать вывод о том, что историческое краеведение – важнейший метод исследования региональной повседневной культуры, позволяющий глубоко приникнуть в суть этнических и социально-бытовых процессов в жизни людей, представителей различных эпох и поколений. В результате его применения собирается по крупицам бесценный материал под названием «История родного края», а из этой «малой истории» складывается «большая история» страны и всего человечества.
Список использованных источников:
1. Георги И.-Г. Описание всех обитающих в Российском государстве народов: их житейских обрядов, обыкновений, одежд, жилищ, упражнений, забав, вероисповеданий и других достопримечательностей / И.-Г . Георги; предисл. и прим. В.А. Дмитриева. – СПб.: Русская симфония, 2007. – 808 с.
2. Герберштейн С. Московия / С. Герберштейн; пер. А.И. Малеина, А.В. Назаренко; коммент. З. Ножниковой. – М.: АСТ; Астрель; Владимир: ВКТ, 2008. – 703 с.
3. Записки капитана Филиппа Иоганна Страленберга об истории и географии Российской империи Петра Великого. Северная и Восточная часть Европы и Азии: в 2 т. / под ред. М.П. Ирошникова; сост. Е.А. Савельева, Ю.Н. Беспятых, В.Е. Возгрин. – М. ; Л.: Академия наук, 1985. – Т. 1. – 220 с.
4. Известия англичан о России ХVI в. Чтения в Императорском Обществе Истории и Древностей Российских при Московском Университете. – М.: Университетская тип., 1884. – Кн. 4 . – С. 39–40.
5. Канатьева Н.С. Краеведение (часть I): курс лекций для студентов специальности «Социально-культурный сервис и туризм» факультета «Биология и природопользование» / Н.С. Канатьева. – Астрахань: АГТУ, 2002. – 96 с.
6. Миллер Г.Ф. Сочинения по истории России. Избранное / Г.Ф. Миллер; сост. А.Б. Каменский. – М.: Наука, 1996. – 448 с.
7. Никольский Н.В. Собрание сочинений: в 4 т. Т. 1 : Труды по этнографии и фольклору чувашского народа / Н.В. Никольский. – Чебоксары: Чуваш. кн. изд-во, 2004. – 526 с.
8. О России в царствование Алексея Михайловича. Современное сочинение Григория Котошихина. Издание археографической комиссии. – СПб., 1884. – 272 с.
9. Олеарий А. Описание путешествия в Московию / А. Олеарий. – М.: Русич, 2003. – 482 с.
10. Протопопов А.С. Краткое описание суеверий чуваш, сочиненное в 1828 году Курмышского собора протоиереем Александром Протопоповым / А.С. Протопопов // Журнал Министерства внутренних дел. – 1843. – Кн. 36. – С. 395–419.
11. Россия начала XVII в. Записки капитана Маржерета / сост. д.и.н. Ю.А. Лимонов; отв. ред. д.и.н. В.И. Буганов; пер. Т.И. Шаскольская, Н.В. Ревуненков. – М.: Институт истории РАН, 1982. – 254 с.
12. Тектандер Г. Краткое и правдивое описание путешествия из Праги через Селезию, Польшу, Москву, Татарию к царскому двору в Персию в 1602–1604 гг. / Г. Тектандер. – Прага: Типография «Политики», 1908. – 104 с.