Д. ист. н. Овсянников В. П.
Поволжский государственный университет сервиса, г. Тольятти,
Российская Федерация
поволжье на путях перехода
к постиндустриальному обществу
Поволжье в XXI столетии является крупнейшим центром социокультурных процессов различных типов (цивилизационных, этнических, идеологических (конфессиональных, политических), межпоколенных, социальных, гендерных и др.). Нередко, эти процессы переходят в особые виды непосредственных отношений и связей. Д ля выявления и использования этих механизмов взаимодействия культур необходимо введение новых постнеклассических понятий.
Например, целесообразно использовать инновационное понятие «куматоид» (греч. – волна) . Куматоид отражает системное каче ство объектов и характеризуется тем, что может образовываться и исчезать, появляться и распадаться. Вместе с тем, он реален, наблюдаем и изучаем.
При исследованиях региональной культуры особенно важен куматоид «русский народ» . Как социокультурный феномен, в полной мере он начал функционировать в 1380 году (точка отсчета Куликово поле). В Поволжье этот куматоид появился только в XVII веке. Причем содержательно он значительно отличался от населения тех мест, из которых прибыл на Волгу. Особенностью такого рода куматоидов является то, что их си стемные качества зависят от входящих в них элементов и среды. В конкретной среде востребуется определенное сочетание элементов и предопределен коридор, траектория их развития или поведения. Вся социокультурная действительность состоит из таких плавающих объектов.
Видимо, если происходит упрощение социо-экономической среды общества, например, деиндустриализация, то она повлечет за собой сокращение вариантов национального развития до традиционных форм.
Этот тезис можно подтвердить современными исследованиями , суть которых заключается в том, что этнокультурные ценности, обряды и традиции, представляющие собой феномен культуры, могут быть востребованы в любое время. Однако их успешное функционирование, в этом случае будет определяться средой.
Приведем несколько примеров из функционирования региональной культуры. Так, советская система решала вопросы повседневной сферы культуры в Поволжье достаточно успешно. Однако она дала сбой, тогда то сработал традиционный механизм, имеющий вековые корни и в отсутствии других алгоритмов выживания он стал актуальным. В настоящее время он эффективен и способен разрешать межконфессиональные, межэтнические проблемы, а также бытовые конфликты т.д. Все это можно было бы признать положительной тенденцией социокультурного развития, если бы не цена этих изменений, а она слишком велика – деградация среды с индустриальной до крестьянско-традиционной. Эти процессы особенно ярко проявились в малых городах, селах и деревнях региона.
Другим примером повторения пройденного, но уже на следующем цивилизационном витке, является реформирование российской армии. Это вынужденная мера, нечто подобное зафиксировала отечественная история после Крымской войны 1853 г ., когда стало ясно, что феодальная организация войск не может конкурировать с армией капиталистической. Отличия не в пользу России были столь значительны, что стало очевидно: или глубокая модернизация всего российского общества или Россия станет третьеразрядной страной. Поэтому Александр II, придя к власти, начинает радикальные реформы, которые в конечном итоге должны были ликвидировать военно-техническое отставание. Однако, как показала историческая практика решить эту задачу без слома самого самодержавия не удалось. Россия перестала адекватно отвечать на военные угрозы, внешняя безопасность неуклонно снижалась, а поражение в русско-японской войне явилось детонатором революции 1905-1907 гг. Реально осуществить переход к другому формату армии и одержать впоследствии Великую Победу удалось только к 1942 г .
Таким образом, потребовалось около 90 лет, чтобы ликвидировать военно-техническое отставание российской армии. Это были тяжелые времена взлетов и падений, но тенденция четко прослеживалась – осуществлялся закономерный переход к индустриальному обществу, где основной движущей силой был промышленный рабочий, а не крестьянин. «Раскрестьянить» страну удалось И. В. Сталину о цене и методах мы не спорим.
На данный момент российское общество вошло в такое состояние, когда должен быть осуществлен такой же масштабный переход к постиндустриальному обществу. Но этот переход не возможно осуществить радикальным способом, как это происходило ранее в России. Необходим поиск более сложного эволюционного варианта развития.
Однако четкого видения постиндустриального пути развития России пока не предложено. Есть только декларации. Сегодня уже нет сомнения, что российское общество должно быть построено на других принципах. В ходе сложных социокультурных процессов к настоящему времени в России сформулирована только, образно говоря, тема этого направления – это инновационная экономика. Сама логика развития цивилизации ее предопределяет.
Российское общество, Поволжье не является исключением, продолжает жить в дефицитном хозяйстве. Причем, если в СССР был дефицит товаров, то в новой России дефицит денег. Это меняет жизненную стратегию, теперь, особенно молодые люди, вынуждены жить по коротким программам, т.е. «здесь и сейчас».
Причем до ВВП на душу населения $16 тыс. деньги становятся главным мотиватором, мерилом счастья. А от $9,5 тыс. до $14 тыс. это особенно заметно, т.к. говоря словами Шопенгауэра, чем больше пьешь соленую воду, тем больше хочется.
Однако после $16 тыс. (в России сейчас $13,8 тыс., в Поволжье около $9 тыс.) ситуация резко меняется. После того, как базовые потребности удовлетворены, людям хочется любви, уважения и т. д. вплоть до самореализации. У каждого народа эти процессы происходят по своему, но механизм один: граждане начинают предъявлять "запрос на институты". В первую очередь, конечно, на те, что обеспечивают потребление значимых общественных благ: образование, здравоохранение, правопорядок, ЖКХ и др.
Достижение знакового рубежа в $16 тыс. в нашей стране возможно в ближайшие 2–3 года, но переход на следующий уровень цивилизации, видимо, будет затруднен из-за сырьевого характера экономики. Но этот переход предопределен внешними обстоятельствами, как в XIX веке, что усугубляет ситуацию и не дает возможности для широкого политического маневра.
В постиндустриальном обществе вторичной рентой является информация, по концентрации которой лидирует Запад. Причем предпосылки для рывка в этом направлении у России и в регионе уже созданы – наша страна пока еще одна из передовых по численности ученых (3–4 место в мире). Ученый является тем инструментом по переработке информации в знания, которые и есть основа инновационной экономики. Поэтому в современной модернизации в первую очередь должны участвовать наука и образование.
Нет сомнения в том, что молодое поколение в Поволжье сегодня нацелено на успех, выраженный прежде всего в материальном достатке и высоком уровне потребления. Однако говорить о полном восприятии ими ценностей западной протестантской этики, на наш взгляд, преждевременно. Исследования на уровне ментальности дают другую картину – большинство молодых россиян мало чем отличаются от отцов и дедов, а причина «искаженной» картины мира другая, в большей степени, связанная с повсеместным внедрением высоких технологий в современный быт. В мире высоких технологий способом мышления и поведения является электронная культура. Она то и доминирует в молодежной среде, предопределяет существенное изменение шкалы ценностей.
Постепенно большая часть коммуникации становится виртуальной, т.е. перемещается в искусственную реальность. Кажется, еще чуть-чуть и сбудется многовековая мечта человечества – станет возможным существование души без тела. Парадоксальность ситуации в этом случае заключается в том, что молодые люди совершенно забывают о теле, передают заботу о нем, в основном, родителям или государству. Оказываясь в «ловушке» вседозволенности и мнимого удовлетворения потребностей, они становятся совершенно чуждыми необходимости объективации виртуальных фантазий в общественно полезную реальность.
Превращение реальных физиологических потребностей в иллюзорные создает ощущения сходные с религиозными переживаниями, свойственные скорее всего «дедам», чем «отцам». Поэтому межпоколенные связи часто рвутся, духовная близость между детьми и родителями не достигается. Эта тенденция присуща и современному Поволжью, что создает угрозу культурной преемственности, увеличивает число незрелых, инфантильных личностей, спокойно взирающих на любые катаклизмы современного мира.
В Поволжье, как и во всей России, затянувшаяся модернизация промышленности, неудачные попытки встать на путь инновационного развития, привели в действие механизмы самоорганизации городских сообществ. Культура обладает уникальным потенциалом по продвижению наиболее удачных своих феноменов, возникших в результате взаимодействия различных народов. В сложившейся ситуации наиболее востребованным оказался куматоид «мещанство», который был главным носителем городской культурной традиции XIX – начала XX вв.
Потребность стабильности во всех ее проявлениях является основной характеристикой мещанства. Это в какой-то степени совпадало со стремлением большинства населения городов послеперестроечного периода истории России и региона. Но настоящее уже требует не стабилизации, а устойчивого развития городов, что предполагает динамичное соотношение традиционности, поддерживающей стабильность, и инноваций, благодаря которым общество продвигается вперед.
Носителями этих системных качеств являются представители различных слоев российского общества. Они есть среди крестьян, рабочих, интеллигенции, бизнеса, молодых и старых, бедных и богатых и т.п., а не только в среднем или модном «креатином» классе. В России для занятия этой ниши, видимо, необходимы особые качества. Условно можно обозначить эту группу людей «срединным классом». Это те люди, которые кровно заинтересованы в постиндустриальных преобразованиях, т.е. стремятся к средине, но в более высокой точке общественного развития, образно говоря – это вершина пирамиды.
Потенциально этот класс могли бы составить две группы людей, находящиеся на разных полюсах российского общества – учащиеся и пенсионеры. Они не связаны с производством, а только с потреблением, что дает им большую свободу выбора жизненных стратегий, кроме того общество выкупило для них свободное время, т.е. они могут им распоряжаться по своему усмотрению. Правда для учащихся есть некоторые ограничения, но они не меняют сути этого явления.
«Срединный класс» не участвует в производстве, но заинтересован в его эффективности, т.к. от него в первую очередь зависит его благосостояние. Наличие оплаченного свободного времени располагает к творчеству. Обществу только остается создать условия для его расцвета. Это существенно меняет акценты в научной деятельности. Наиболее перспективные учены могут пополнить «срединный класс» за счет увеличения оплачиваемого свободного времени.
Причем общество только выиграет оплачивая свободное время ученым, т.к. несмотря на то, что интеллект и его достижения не могут быть товаром в экономическом смысле слова, но его продукт – знания, являясь составной частью товара значительно увеличивают его стоимость. Поэтому внедрение на рынки товаров с высокой долей интеллекта и есть задача инновационной экономики, способствующая развитию человеческого потенциала всего народа.
Таким образом, в своем историческом развитии общественная организация наций и народов претерпевает различные изменения, в том числе и радикальные, которые, как правило сопровождаются кризисом культуры. В России эти кризисы, нередко, вызывают социально-политические конфликты, когда все проверяется на прочность: от отдельных культурных образцов до целых идеологических и религиозных систем. Пограничные для жизни территории, так называемое «русское поле», стали своеобразным социокультурным полигоном, экспериментальной базой по созданию кризисных алгоритмов выживания для аграрной, традиционной, а затем и индустриальной цивилизации. Не станет исключением и постиндустриальный вариант развития. В современных условиях все больше россиян смело отбрасывают в сторону мещанские стереотипы мышления, связанные исключительно с комфортом, что позволяет поддерживать российскую цивилизацию, как дееспособную систему, способную создавать оптимальные суровым условиям культурные образцы.
Список використаних джерел:
1. Алехина Н. В. Культурный потенциал народного костюма Среднего Поволжья / Н. В. Алехина, В. П. Овсяников. – LAP LAMBERT Academic Publishing GmbH & Co . KG Heinrich - Bocking - Str . 6–8, 66121 Saarbrucken . Germany .
2. Гурская Н. В. Особенности традиционной культуры Уральского казачьего Войска в xix столетии: дис. ... канд. ист. наук: спец. 24.00.01 / Гурская Н. В. – Тольятти, 2012.
3. Инновационная Россия – 2020. (Стратегия инновационного развития Российской Федерации на период до 2020 года). – М.: Минэкономразвития России, 2010.
4. Овсянников В. П. Культурологические исследования с использованием синергетики: иллюстрация метода / В. П. Овсянников // Известия российского государственного педагогического университета имени А. И. Герцена. Серия «Общественные и гуманитарные науки». – СПб.: Книжный дом, 2008. – № 11(78). – С. 110–117.
5. Овсянников В. П. Научная деятельность как потребность / В. П. Овсянников // Школа университетской науки: парадигма развития. – Тольятти: ПВГУС, 2012. – № 1 (5). – С. 71–74.
7. Счастье в условных единицах [Электронный ресурс] // Коммерсантъ. – Режим доступа: http :// www .kommersant.ru/doc-rm/2082645
8. Фромм Э. Иметь или быть? / Э. Фромм; общ. ред и посл. В. И. Добреньков. – 2-е изд., доп. – М.: Прогресс, 1990.