К. филол. н. Долженко С. Г., Первышина А. А.

Ишимский государственный педагогический институт имени П.П. Ершова, Российская Федерация

К ВОПРОСУ ОБ ИДИОСТИЛЕ ДЖЕЙМСА ДЖОЙСА

В огромном академическом потоке по Джойсу доля лингвистических исследований незначительна. Язык Джойса остается недостаточно изученным. В обширной библиографии по «Дублинцам» исследования стиля единичны. Вплоть до 80-х годов XX века почти не освещались стилистические трансформации в «Улиссе». Наблюдения о стилистических принципах в текстах Джойса остаются отрывочными.

Такое положение дел трудно признать удовлетворительным, поскольку для Джойса язык был живым организмом, способным порождать дополнительные смыслы . Джойс заимствовал языковые и речевые формы из лирических текстов, из идиостилей писателей прошлых эпох. Он адаптировал к беллетристическим текстам особое звучание длительных форм глагола настоящего времени, свойственное лирическим текстам Вордсворта, а также широко пользовался конверсией.

Вышесказанное, по мнению Е.С.Кубряковой, свидетельствует в пользу того, что Джойс расширил возможности английского литературного языка, впитал его историю и разглядел в ней потенциал для дальнейшего развития [2].

Бережное отношение к истории английского литературного языка отличает идио­стиль Джойса (под идиостилем здесь понимается совокупность языковых и стилистико-текстовых особенностей, свойственных речи писателя, ученого, публициста, а также отдельных носителей данного языка.). Он пропускает через свой лин­гвистический универсум языковые нормы прошлого, отсекает устаревшее и отбирает то, что может зазвучать по-новому.

Идея об абсолютной новизне синтаксиса в идиостиле Джойса принадлежит С. Цвейгу. По ряду причин, синтаксисты осторожны в ее поддержке, хотя и не возражают тому, что в отдельных случаях, как в «Джакомо Джойсе», Джойс «освободил текст от железных синтаксических оков».

Во-первых, надо разграничить явления, привнесенные Джойсом под влиянием ирландского синтаксиса, и собственно отклонения от норм английского синтак­сиса. Требуют специального изучения инвертированные косвенные вопросы, бессоюзное присоединение придаточных предложений к главному предложению и некоторые другие особенности нестандартного употребления английского языка, обусловленные ирландской спецификой.

Во-вторых, для Джойса, хорошо знавшего «Историю ритма английской прозы» Д. Сэнтсбери (1912г.) и «Английскую прозу: от Мандевилля до Раскина» У. Пикока (1903 г.), письменная речь одновременно вмещает память о человеческой эволюции и память языка. В «Быках солнца» воссоздается синтаксическая «память» английского литературного языка. Недаром «Улисса» называют «музеем традиционной литературной техники» [1]. Но и тогда, когда Джойс следует нормам английского синтаксиса, он прибегает к таким малоупотребительным конструкциям, которые ставят под сомнение саму норму.

В-третьих, даже в «Поминках по Финнегану», как отмечает Фаргноли, синтаксис остается консервативным [6]. Наиболее важная черта английского синтаксиса, порядок слов, почти не нарушается. Зато на семантическом уровне отклонения множатся, поскольку игре словами свойственна непредсказуемость. Именно значение у Джойса восстает против правил. Утверждая право писателя на нарушение норм, Джойс революционизирует сферу значения. Его слово превращается в «поли­семантический двигатель, способный создавать полифонические эффекты». У. Эко приходит к выводу, что в «Поминках» Джойсу свойственна «полная текучесть лингвистического аппарата», когда в каждом слове-саквояже на самом деле несколько слов [Цит. по: 4].

Эллипсис и сдвиг фокуса М. Френч также относит к лингвостилевым маркерам Джойса. Если эллипсис выделяется пропуском, то смещение фокуса вовлекает читателя, по мысли исследовательницы, в соавторство текста. В «Портрете», где доминирует сознание Стивена, их практически нет. Зато «Улисс» и «Дублинцы» обнаруживают сходство. Сдвиг фокуса указывает на доминантного персонажа в отсутствие доминирующей точки зрения.

Особое внимание уделяют лингвистическим приемам внутреннего монолога в идиостиле Джойса. Превербальные ощущения передают междометия, визуальные образы памяти маркируются эллипсисом, восклицаниями, односложными словами. Лексико-синтаксическим наполнением отличаются внутренние монологи разных персонажей.

Проза Джойса обнаруживает немалое сходство с музыкальным произ­веде­нием, и в частности с симфонией, в которой, благодаря тщательно продуманной системе лейтмотивов, постоянно проводятся главные темы. Технике лейтмотива Джойс учился у Вагнера. Уже в своей ранней прозе он разработал этот прием до такого совершенства, что с его помощью связал воедино внешне разобщенные факты, случайные события и перебросил мост от бытового плана к плану символическому. И точно так же, как в симфонии, когда кажется, что главная тема отзвучала, главная тема «Дублинцев» – тема смерти, духовной и физической, – вдруг врывается и звучит, с новой силой напоминая о себе.

«Прискорбный случай» – один из центральных рассказов «Дублинцев». В нем с особенной остротой поставлены этические проблемы и, в частности, самая важная для зрелого Джойса, проблема любви. Перед читателем парафраза пьесы Ибсена «Когда мы, мертвые, пробуждаемся», и вывод Джойса тот же, что у норвежского драматурга: нет прощения человеку, если он принес в жертву душу другого. Джойс, в отличие от Ибсена, не поднимается до патетики. Но за сухим, сдержанным рассказом чувствуется целая обвинительная речь индивидуализму. Прозрение приходит к Даффи, как и к Рубеку, через страдание. Пелена спадает с глаз, и ему, презиравшему обычные человеческие чувства, открывается собственное ничтожество.

Потенциал современного ему языка осваивается Джойсом на глубине нелинейного интериоризованного сознания. У. Эко полагает, что Джойс поставил под сомнение саму структуру языка, поскольку отклонения от фонологических, лексических, синтаксических и повествовательных норм у него множатся. Ученый убежден в том, что Джойс создал «глобальный образ вселенной и языка».

Можно с уверенностью заключить, что в стиле Джойса исчерпан строительный материал, предоставленный современным ему языком художественной литературы. Джойс впервые создает стиль писателя как непрерывное языковое и речевое пространство художественного дискурса, в которое вовлекаются все доступные эпохе языковые ресурсы, включая специфику английского языка в дублинской речи.

Список использованных источников :

1. Гиро П. Разделы и направления стилистики и их проблематика / П. Гиро // Новое в зарубежной лингвистике.– М.: Прогресс, 1980. – Вып. 9. – С. 35-58.

2. Кубрякова Е. С. Части речи с когнитивной точки зрения / Е. С. Кубрякова. – М.: РАН, 1997. – 331с.

3. Фоменко Е. Г. К типологии функционирования текста в тексте в «Дне плюща» и в «Поминках по Финнегану» Дж. Джойса / Е. Г.Фоменко // Международная конференция по функциональной лингвистике. – Ялта: Доля, 2003. – С. 344-346.

4. Burgess A. Joyce as novelist / A. Burgess // Images of Joyce. Ed. C.Hart et al. – Gerrards Cross: Colin Smythe, 1998. – Vol. 2. – P. 708-725.

5. Chapman R. Linguistics and literature / R.Chapman. – L.: Edward Arnold, 1978. – 120 p.

6. Fargnoli A. N. James Joyce A to Z: The essential reference to the life and work / A. N. Fargnoli, M. P. Gillespie. – N.Y.: Facts on file, 1995. – 304 p.

7. Tracy R. «All them rocks in the sea»: Ulysses as immram / R. Tracy // Irish University Review. A Journal of Irish Studies. – Vol. 32. – No. 2. – Autumn / Winter 2002. – P. 225-241.