WEB-ресурс научно-практических конференций

К. культурологии Тищенко Н.В.

Саратовский государственный технический университет , Российская Федерация

ГУМАНИТАРНАЯ ЭКСПЕРТИЗА УСЛОВИЙ СОДЕРЖАНИЯ

В МЕСТАХ ЛИШЕНИЯ СВОБОДЫ В РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ

Из ста девяноста статей Уголовно-исполнительного Кодекса РФ в 21-ой оговариваются условия отбывания наказания, отсрочки наказания и условно-досрочного освобождения для женщин. Целиком положению женщины в исправительных учреждениях посвящено три статьи – №№ 100, 177, 178. В 17-ти статьях речь идет о «беременных женщинах» или «женщинах имеющих малолетних детей» [4] . Трактуя в своих статьях женщину как «мать» и не оговаривая никаких иных ролей женщины в обществе, УИК РФ воспроизводит и легализует, согласно терминологии Н. Чодороу, гендерно асимметричную социальную систему, которая исходит из того, что женщина «материнствует», а мужчина нет, и это положение определяет структуру экономики, политических предпочтений и форм наказания в обществе [1, р.193].

Целью статьи является выявление в уголовном праве латентных механизмов, которые искажают социальные роли мужчин и провоцируют сегрегацию и геттоизацию женщин, что укрепляет в обществе тенденцию к марганализации и насильственной депривации социальных групп, обладающих низким социальным статусом и усеченным пакетом прав. На основании того, что все специальные оговорки относительно содержания женщины касаются создания удовлетворительных условий для прохождения беременности, периода лактации и воспитания малолетнего ребенка, можно сделать вывод, что УИК РФ поддерживает систему социальной идентификации, которая требует от женщины быть включенной в структуру семьи и общества, в первую очередь, в качестве «матери», выполнять рутинный, малопродуктивный труд, который ставит ее в еще большую зависимость от мужчины, семьи, общества в целом.

В условиях заключения распределение социальных ролей и мер наказания происходит согласно тому же принципу: «биологические» особенности женщины одновременно определяют характерные черты «женских преступлений» и особый режим наказания для женщин. По данным ГУИД МВД РФ в 1996 году в местах лишения свободы находилось 23066 женщин, что составляло 3,9% от общего числа осужденных. К 2000 году количество осужденных женщин выросло в 2,5 раза, что составляет около 60 тыс.(5% от всех осужденных). 45% женщин преступниц осуждены за кражу; 20% – за разбой и грабеж; 15% – по статье 228, связанной с наркотиками; 16% – за убийство, в том числе и за превышение мер необходимой защиты; 4% – за нанесение тяжких телесных повреждений. В 2010 году в учреждениях пенитенциарной системы российской Федерации содержится 69,1 тыс. женщин, при женских колониях имеется 11 домов ребенка, в которых проживает 846 детей [3] .

УИК РФ воспроизводит основополагающее объединение «женского/телесного» и «мужского/трансцендентального», которое пронизывает всю европейскую культуру начиная с Нового времени. Эта изначальная установка бесконечно воспроизводит такие понятия-рудименты, как «женская преступность», которая якобы соответствует тесной связи «женского» с телесным, эмоциональным, аффективным началом. На этом зыбком основании строится система наказания и исправления женщин, стремящаяся укрепить связь женщины с телом и при этом контролировать всякое проявление телесного через процессы дисциплинирования (регламентация питания, прогулок, встреч с родственниками, пользования средствами личной гигиены, половых контактов и пр.). В перечне вещей и предметов, которые осужденным разрешается иметь при себе, ( Приложение 2 УИК РФ) специальный пункт посвящен набору предметов, необходимых женщинам, но нет соответствующего пункта, посвященного нуждам мужчин, что опять косвенно указывает на то, что статьи УИК РФ неграмотно составлены с точки зрения гендерной политики [4, с.125] . Они воспроизводят стереотипы господствующей дискриминационной сексуальной политики, привязывающей женское к телесному, а мужское к абстрактному.

Гендерный анализ Уголовно-исполнительного Кодекса демонстрирует, что: 1. УИК РФ поддерживает гендерно асимметричную стратификацию и соответствующий экономический порядок, который построен на дискриминации понятия пола. 2. УИК РФ воспроизводит традиционное социо-культурное разделение на мужское и женское, выдавая его за «естественный ход вещей» благодаря натурализации репродуктивной способности женщины. 3. УИК РФ игнорирует два важных социологических концепта «родительство» и «домохозяйство» и продолжает пользоваться понятиями «материнство» и «семья».

Чтобы уменьшить влияние гендерно асимметричной политики в пенитенциарной системе предлагаются следующие рекомендации:

1. Активно использовать альтернативные лишению свободы меры наказания для осужденных независимо от их пола. Тюрьма – это институт по десексуализации субъекта, и сегодня, когда гендерные характеристики являются центральными в культуре, пенитенциарная система оказывается социально опасным институтом. Осуществление этой рекомендации на практике потребует и изменения Уголовного законодательства, и изменения отношения к статусу обвиняемых и осужденных.

2. Сформировать новую структуру социальной помощи для осужденных женщин. До сих пор женщина в отечественной тюрьме ощущает себя случайной жертвой, которую общество приносит ради своего спокойствия и благоденствия. Женщины в исправительном учреждении, в большей степени, чем мужчины, подвержены подобным настроениям, о чем свидетельствую анкетные опросы осужденных [2] . Социальная реабилитационная помощь должна главным образом заключаться в формировании навыков самостоятельной, активной и общеполезной деятельности.

3. Отказ от «артельной» формы содержания, ставшей основой для формирования особой тюремной субкультуры, не имеющей аналогов в мировой пенитенциарной практике. Артельное содержание осужденных женщин в условиях доминирующей маскулинно ориентированной культуры оборачивается формированием гендерных гетто, со всеми признаками гендерной дискриминации и насилия.

4. Чтобы провести эффективную реструктуризацию пенитенциарной системы и уменьшить женский рецидивизм, изменения социальной семейной политики должны сопровождаться расширением рынка занятости для женщин. В долгосрочной перспективе необходимо усилить мотивацию среди осужденных женщин к получению среднего профессионального и высшего образования, а колониям предоставить необходимые условия для удовлетворения этой потребности осужденных. Разработать систему льгот (налоговых, кредитных) для предприятий, принимающих на работу бывших осужденных. Приветствовать и материально поддерживать экономическую мобильность среди освободившихся из мест лишения свободы женщин, обеспечивая их по новому месту проживания жильем и работой.

Пересмотр стратегий социальной работы, поддержание экономической мобильности в государстве, изменение условий содержания осужденных, ломка традиционных общественных представлений о заключенных, формирование социальных барьеров, препятствующих тотальному распространению тюремной субкультуры – все эти меры подразумевают проведение скрупулезной, финансово обременительной политики государства в отношении достаточно немногочисленной социальной группы – осужденных женщин. Игнорирование этой темы и отказ от принятия решений по этому вопросу может означать только одно – нежелание власти формировать подлинно социальное государство .

Список использованных источников :

1. Chodorow N. T he Reproduction of Mothering: Psychoanalysis and the Sociology of Gender / N.Chodorow. – Berkeley : University of California Press, 1978. – 263 р .

2. Антонов А. С оциологический анализ ответов на вопросы «Анкеты для женщин, находящихся в заключении» [Электронный ресурс] /А. Антонов. – Режим доступа: http // www / prison . org

3. Сайт Общественного Центра содействия реформам уголовного правосудия [Электронный ресурс]. – Режим доступа: http // www / prison . org

4. Краткий комментарий: Уголовно-исполнительный кодекс Российской Федерации / Под ред. Михлина А. С. – М.: ДЕЛО, 2000. – 232 с.